сделал глубокий вдох и вдохнул пару полевых мышей.

мыши — поверьте, не по своей воле и прихоти — съели мозг. теперь я пытаюсь соображать продуктами их жизнедеятельности и, надо признать, мир мой становится все интересней.

все интересней.

все интересней все.

с тех пор, как закат окончательно закатился и я остался лежать один на боку, имея возможность видеть все вокруг лишь одним глазом, мир мой становится все интересней.

все интересней.

и интересней.

сначала прибой смыл кем-то купленные ранее и кем-то другим позже забытые пляжные зонтики ярких расцветок. потом прибой смешался с тропическим ливнем и все, что теперь я мог видеть своим единственным глазом, превращалось в растекающуюся по стеклянной плоскости акварель. и этот мир становился все прекрасней. с каждой каплей все прекрасней и интересней.

тогда я решил закрыть и его. также я решил даже забыть о фиолетовом цвете, пробивающемся сквозь сотни трухлявых щелей где-то очень и очень далеко. потому как ноги мои эволюционировали в песок и добраться до запомнившегося однажды сарая пешком не было уже никакой рациональной возможности.

вплавь, подумал я.

чтобы наверняка, нужно вплавь!

но дело в том, что мир осознаваемый мышиными экскрементами, не всегда вяжется с рациональным подходом к обычным, казалось бы, вещам.

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>